Вот она! Снова передо мной большая сибирская река Обь. Добрался я до этого северного посёлка, на ¬котором заканчивалось регуляр¬ное тран¬с¬¬порт¬ное сообщение, и стою на берегу Оби. Для дальнейшего продвижения к месту, от которого можно пешком через ¬тайгу дойти до полянки Анастасии, необходимо было нанять лодку или катер. У одной из множества стоявших у берега лодок разбирали рыболовные снасти трое мужчин. Я поздоровался с ними и сказал, что готов хорошо заплатить тому, кто ¬доставит меня к указанному месту. — Егорыч занимается у нас этим делом. Полмиллиона берёт за доставку, — ответил один из мужиков. Меня сразу тревожно насторожила информация о том, что кто-то здесь целенаправленно занимается транспорт謬ро¬в¬¬кой людей к забытой среди тайги ¬мବленькой сибирской деревеньке. Всего двадцать пять километров от неё до поля¬ны ¬Анастасии. Да ещё заламывают такую большую цену. Значит, теперь есть желающие. Спрос рождает предложение. Однако торг на Севере мало¬уместен, и я спросил: — Как мне найти этого Егорыча? — В посёлке где-нибудь. Скорей всего, у магазина. Вон, у его катера пацанята шалят, и внук Егорыча, Васятка, с ними. Он сбегает, его и попроси. Васятка, смышлёный пацанёнок лет двенадцати, едва я только поздоровался, вдруг выпалил скороговоркой: — Вам ехать надо? К Анастасии? Сейчас я! Мигом деда позову! Васятка, не дожидаясь ответа, впри¬прыжку побежал в посёлок. Мне ясно стало: ответ ему не нужен. Видно, все ¬незнакомцы здешних мест, по мнению Васятки, имеют одну цель. Я, расположившись на берегу реки, стал ждать. От нечего делать смотрел на воду и размышлял. Здесь от берега до берега километр, наверно, ширина. Среди тайги, края которой не видно даже с самолёта, степенно сквозь века течёт вода, что унесла она из прошлого, и следа не оставив? Что помнит до сих пор вода обская? Быть ¬может, помнит, как Ермак, Сибири поко-ритель, прижатый врагами к берегу Оби, один с мечом в руках атаку ¬отражал, а в воду из смертельной раны кровь его сочилась, потом вода куда-то обессилевшее тело унесла... Что покорил Ермак? Быть может, действия его похожи на современные, рэкетирские де¬ла? Сравнить, наверное, сегодня может лишь река. Быть может, значимее для реки набеги войска Чингиз-хана? Орда его в ¬дре¬в¬нос¬ти великою считалась. В Ново¬си¬бир¬ской области районный центр есть, называется Ордынское, а в нём село, и называется оно Чингиз. Быть ¬может, помнит та вода, как отступали орды Чингисхана с награбленным добром, как они связали молодую сибирячку, и могущест¬венный визирь умолял её и страстными речами, и влюблёнными глазами без сопротивленья, по желанью своему, поехать с ним. Молчала сибирячка, опустив глаза. Все воины, визирю подчинённые, уже сбежали, а он всё говорил ей что-то, всё любви просил. Потом на круп коня её и кошель с золотом забросил, в седло вскочил и к берегу Оби, спасаясь от погони, устремился на верном скакуне своём визирь. Погоня настигала. Визирь им золото бросал, когда пустым кошель остался, визирь стал срывать с себя награды дорогие за покоренье разных стран и на траву, под ноги гнавшимся за ним бросал, но сибирячку от себя не отпускал. Весь в мыле конь к челнам на берегу Оби его принёс. Визирь девицу, связанную крепко, снял бережно с коня и в лодку посадил. Потом запрыгнул сам. Но пока от берега шестом толкал он лодку, стрела погони подоспевшей его пронзила. Теченье лодку уносило. Визирь, стрелой пронзённый, на корме лежал, он даже не смотрел на то, как с воинами три челна гребных всё ближе подплывали. Он на девицу ласково смотрел, сидевшую спокойно, молчаливо, и сам молчал: сил не было что-либо говорить. И сибирячка на него смотрела, потом взглянув на догонявших, чуть улыбнулась им или ещё чему-то, разо¬рвала верёвки с рук своих и в воду бросила. Взялась за вёсла сибирячка молодая... И не сумели лодку с ней, в которой раненый визирь лежал, догнать челны погони. В какое место, во времена какие их унесло течение воды? И что сейчас, в мгновенье это, в памяти своей о нас уносит помутневшая речная вода?
